Идя на «Великий фильм о Великой войне» я готовился к худшему. Картину еще до премьеры успели изрядно попинать, а уж что началось после официального старта, вообще трудно описать. Думаю, такого количества дерма на Никиту Сергеевича не выливалось давно. Да что там давно - ни разу. Еще бы! Кто бы что ни говорил, Михалков - режиссер мирового масштаба. Он любит, а главное умеет снимать кино. Такие картины как «Утомленные солнцем-1», «Сибирский Цирюльник», «Свой среди чужих», недавние «12» – лучшие образцы отечественного кинематографа. Кроме шуток.
Однако, общественность, помянув теплым словом былые заслуги метра, дружно чертыхнулась и со смаком втоптала «Предстояние» в грязь. Но так ли плох «Великий фильм», как нам его расписали? Меня, как говориться, терзают смутные сомнения.
Впрочем, давайте по порядку.
Перво-наперво, мне совершенно непонятны упреки критиков по поводу якобы отсутствующего в фильме сценария. «Предстояние» - типичное роуд-муви , где совершенно неважно «почему», но крайне важно «куда». Герои движутся из точки А в точку Б, и это движение - костяк картины, его альфа и омега. Потрепанный жизнью Котов ищет свою дочку, следуя тропами войны. Постаревший, но не утративший лоска Митяй ищет Котова, следуя через кабинеты Сталина и далее по списку. Надя, дочь Котова, просто следует в абстрактное будущее. То есть та самая фрагментарность, из-за которой фильм так отчаянно поносят, определяется его жанром – роуд-муви, и, на мой взгляд, недостатком не является.
Кроме того, «Предстояние» не просто роуд-муви, но еще и комикс. Все его исторические, технические и прочие ляпы в расчет брать не стоит. Просто нужно понимать, что мы смотрим не дотошную полудокументальную военную драму, а мрачный «взрослый» комикс. Отсюда и часто ничем не мотивированные поступки героев, и предельно схематичные характеры, и навязчивый гротеск в каждой сцене, и многочисленные заимствование из классики (и не очень). В комиксах это не просто уместно – необходимо.
Определившись с жанром, которому фильм полностью соответствует, можно приступить к главному – содержанию. А вот здесь все куда печальней.
«Предстояние» состоит из коротких новелл, каждая из которых, по идее, должна нести свой отдельно взятый сверх смысл. Причем, следуя логике, каждая следующая новелла должна быть «сильнее» предыдущей или, по крайней мере, не уступать ей. В фильме же мы наблюдаем разброд и шатание. Например, новелла с Мироновым, штрафбатом и кремлевскими курсантами смотрится вполне самобытно и органично. Отличная работа оператора, великолепный покадровый монтаж, ну и сам Миронов играет, как всегда, с полной отдачей. Впечатляет. Весьма. И тут же следует новелла с Надей, расстрелянными цыганами и сожженной деревней. Скучно, нудно, наиграно. Ужасающе затянутые сцены, искусственные эмоции на лицах и т.д. Туфта, одним словом. То есть вместо того, чтобы от новеллы к новелле нагнетать, усиливать эффект от просмотра, Михалков скармливает нам несбалансированное нечто, где за хорошими, прекрасными даже сценами, следуют слабенькие и наоборот. В итоге зритель до последней минуты не может понять, что перед ним – шикарное кино или, извините, полное гауно.
Не обошли «Предстояние» и огрехи типичные для современного российского кино. Все эти обугленные иконы, взорванные церкви, безногие советские (!) священники, крещение верхом на мине и прочие низкопробные художественные приемы, идейно долженствующие подвести зрителя к простой мысли, что «Бог над нами», и «все тлен», а в реальности, вызывающие банальные приступы тошноты, знакомые зрителю еще с таких картин, как свеженький «Поп» и чуть более замшелые «Царь» и «1612». «Духовные» намеки смотрятся в лучшем случае смешно, а в худущем – просто неуместно.
С другой стороны, связка ключей убитого кремлевского курсанта, намотанная на окровавленные гусеницы танка, или, скажем, бюст Сталина, упавший на пляж в сантиметре от головы Нади, вполне укладываются в гротескную комиксовую реальность и не вызывают отторжения.
Но главная проблема «Предстояния» заключается в отсутствие атмосферы. Нет, атмосфера в фильме, конечно, имеется. Вот мелькнуло над туманным заснеженным полем, покрытым свежими трупами; повеяло в сцене с обожженным танкистом; развернулось в полную силу в потрясающем прологе со Сталиным и тортом. Но единого настроения, которое связало бы все новеллы между собой, наделило полотно общим смыслом, в фильме Никиты Михалкова нет. Перед нами череда удачных и не очень картинок, которые при всем желании нельзя назвать цельным фильмом. И если для уже упомянутой скрупулезной военной драмы отсутствие атмосферы не фатально, то для комиксового роуд-муви – это приговор.
Чтобы было понятно - в тот же день что и «Предстояние» я посмотрел классическое роуд-муви «Road» с Вигго Мортенсеном. Мизерный бюджет, минимум диалогов, практически не связанные между собой сцены, но, черт побери, какая там атмосфера! И вроде бы нет в этом фильме никаких намеков на притчевость, никакого надрыва, никаких масштабных съемок, однако после просмотра сразу понятно – картина удалась. Как говорил Аристотель, наступает катарсис.
В случае с «Предстоянием» катарсис не наступает. Зато наступает раздражение от совершенно необязательного для комикса реализма. Кадры с вывороченными наружу кишками и разорванными пополам телами исчисляются десятками. Чего только стоит показанная три раза (!) в течение трех минут оторванная рука одного и того же солдата. Зачем? Чтобы было? Также раздражают одинаковые концовки всех без исключения новелл – камера поднимается над местом действия и уходит в туман – очень оригинально, нечего сказать. Но больше всего раздражают совершенно дебильные диалоги. Создается впечатление, что текст- то актерам написали, а вот проверить, как он будет звучать в кадре, не удосужились. А комикс без внятных и ярких диалогов теряет если не все, то очень многое.
Тем не менее, я не хотел бы выносить фильму окончательный вердикт. При всех прочих, для роуд-муви чрезвычайно важен финал – сцена, когда герои, наконец, приходят в свою точку Б. Именно концовка, окончание пути дает ответ на главный вопрос фильмов этого жанра – «куда?». Но в случае с «Утомленными солнцем-2», понять «куда?» можно только после просмотра третьей части, которая выйдет в октябре. Тогда и станет ясно, что мы получили на выходе. Тогда и расставим все точки над Ё.
Ну а пока можно с уверенностью сказать лишь одно – полотно Никиты Михалкова можно назвать как угодно, но язык не поворачивается применить к означенному полотну пафосное определение «Великий». Такие дела.
Комментариев нет:
Отправить комментарий